На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

ИНФОРМновости

44 548 подписчиков

Свежие комментарии

  • Майя Яковлева
    Пора бы избавиться от Владимира ВладимировичаПутин объявил об ...

"Здесь живут люди": от Донбасса до Канн

"Здесь живут люди": от Донбасса до Канн

 

 


На Каннском фестивале в этом году дебютировала работа российских студентов «Human lives here»: фильм о людях, которые во время войны пытаются строить мир. Авторы поехали на Донбасс, чтобы увидеть все своими глазами, сделать фильм и показать его общественности. Что это: недоверие к российским СМИ, чья-то очередная заказная работа или проявление гражданской активности?

«Журналисты часто задают мне один и тот же вопрос: тебе не страшно было ехать на Донбасс на съемки фильма? И никто ни разу не спросил: а не страшно ли жить на Донбассе? Женщинам, детям — людям, которые здесь живут?»
 

«Human lives here» — дебютная работа на внеконкурсном показе Каннского фестиваля 2015 года. Его авторы — не профессиональные журналисты или киношники, а молодые студенты — Илья Новодворский и Михаил Кутузов.

Так, об одном из авторов, Илье, пишет телеканал «Дождь»: «Простой русский парень насмотрелся телевизора и поехал в Донбасс, снимать кино о людях. Однако объективного кино не вышло». Дождю-то, конечно, виднее, на чьей стороне объективность и как она выглядит, но уж точно не как «русский гопник», как окрестил Илью в Каннах кто-то из журналистов. И правда: волосы не убраны в привычном хипстерском стиле, нет очков в тяжелой оправе, нет слезливо-романтичного сюжета. А то, что Илья выпускник философского факультета МГУ, сдавший ГОСы на пять, так об этом зачем говорить? Лучше еще раз упомянуть в эфире фразу, в которой слово «сепаратисты» будет граничить с Донбассом. Самому же модному журналисту с «Дождя» вряд ли пришло в голову съездить в Донбасс и посмотреть, где и как там живут люди. Уж лучше в теплых Каннах посмотреть на красавчика Гарреля.

Но это эмоции: сама я в Донбасс тоже не поехала, однако с Ильей познакомилась, чтобы понять, почему 20-летний парень решил поехать в далеко не самый безопасный уголок, какой картины ему не хватило в российских и не только СМИ.

«Простой парень, только немного более активный»

— Моя история, наверное, все-таки обычная, просто я немного более активен, чем другие. Я студент МГУ, живу в общежитии, приехал из Ставрополя. С первого курса стал активно заниматься разной деятельностью: и межнационалкой, и всем остальным. Когда начали происходить события в Украине, каждый день с друзьями смотрели новости, переживали за Крым. При этом всегда старались информационно поддержать.

В рамках этой поддержки Илья совместно с фотографом Сергеем Берменьевым запустил проект  — #savechildrenfromfascism. Акция «Спасем детей от фашизма» была создана по примеру лайфньюсовского проекта #SaveOurGuys. Хэштеги не зря пишутся на английском — они призваны привлечь внимание не только российской, но в первую очередь международной общественности. Главная цель — прорвать информационную блокаду. В акции принимают участие самые разные люди, в том числе и публичные персоны (Д. Песков, Г. Сукачев, И. Кобзон, А. Бречалов и др.). Одним из ярких примеров стала фотография Александра Овечкина.

— С ним месяца два договаривались: и окольными путями, и напрямую через разных людей. В итоге Саша приехал и сделал фото. То, как на него ополчились все американские СМИ, было показательно. Когда у него брали интервью, он дал очень грамотный комментарий: «У нас много друзей на Украине, мы не хотим, чтобы там была война». И его ответ сразу показал смысл нашего проекта, для чего мы это делаем. Ведь многие думают, что эта акция против Украины, а как мы можем быть против Украины, если она для нас братское государство, а Киев и Одесса – два города-героя? И следующей моей идеей стала как раз съемка фильма, который смог бы в очередной раз преодолеть информационную блокаду.

«Миша, поедешь со мной на Донбасс?»

— На протяжении года я переписывался с друзьями, с теми, кто поехал на Донбасс добровольцем, писал об этом в социальных сетях. И когда ты об этом пишешь, изучаешь, постепенно начинаешь понимать, где ложь, а где нет. Хочешь увидеть все своими глазами, побывать там, узнать, что происходит. Я встретился с другом и говорю ему: «Миша, поедешь со мной на Донбасс?» Фраза именно так и звучала. Он ответил: «Да, конечно, поеду. Че не поехать?»

У друзей была встречающая сторона на Донбассе. Жили в гостинице, где было много добровольцев из России и журналистов. Изначально ехали с целью отснять трех-пятиминутный ролик с лицами детей на фоне военных кадров, потом залить его в интернет. На месте все оказалось глубже и серьезнее, кадров хватало.

— Ты идешь и видишь: где-то танки разбросанные (может, их самолетом разбомбили, может, нет), где-то бомбы, повсюду гильзы. И это уже близ российской территории. В этот момент чувствуешь, как тебя передергивает. Это сейчас мы чай-кофе пьем, а там все совсем по-другому.

Когда только приехали, знакомые сказали, что могут дать контакты ополченцев. И в фильме ополченец, который стоял в очках, — командир спецподразделения. Кстати, на фоне за спиной командира подразделения видно, как идет проверка машин тех, кто въезжает в город Донецк. Рабочая ситуация.

— Где у нас хоть один командир альфы какой-нибудь действующей дает комментарий? Нигде. В этом и уникальность. И все, кто смотрят, сразу говорят, что по нему все видно, он в теме, многое понимает.

Когда Илья с Мишей поехали на крайний блокпост между Донецком и украинской стороной, все было, как пишут в романах: они встретились в центре города, им сказали — «ехать за нами, 40 км, ни больше, ни меньше, мы никуда не торопимся, снимать все только по согласованию. Каждый кадр — чтобы не было никаких лиц и позиций».

— И вот тогда у меня возникла мысль: как меня сюда занесло? Мне 20 лет, я студент, у меня сессия на носу. Когда улетал, днем сдал экзамен на военной кафедре, вечером отправился в Ростов. И уже из Ростова доехали до границы, перешли ее и пять дней провели в разъездах. Сперва нам дали одно хорошее интервью, затем другое, третье и в конце дня мы поняли, что у нас хорошего материала уже минут на 40. Материала, где были дети, чиновники, деятели культуры и спорта, военные, обычные жители — люди, которые не бросили свои дома, несмотря на непрекращающиеся обстрелы! Они остались на своей земле, чтобы попытаться построить мир. И в тот момент я понял, что сделаю все, чтобы продвинуть этот материал на федеральный канал. Миша тогда возразил: «Кому мы нужны? Это вообще неформат».

 «Кому мы нужны? Это вообще неформат»

— Один из моих новосибирских друзей посоветовал мне обратиться в Общественную палату РФ со своим фильмом. А мне казалось на тот момент: что это за палата такая, чем люди там занимаются? Но решил сходить, тем более первичная моя цель была — пригласить в проект #savechildrenfromfascism Александра Владимировича Бречалова, а заодно рассказать, что у меня есть фильм. Когда я рассказал, что просто взял и поехал на Донбасс и отснял фильм, они меня еще около недели «пробивали» через все возможные инстанции и структуры. Что вообще за прикол? Что это за 20-летний студент, который едет на войну и снимает фильм? Еще и за свои деньги.

По-видимому, все «пробивные» мероприятия прошли успешно, и когда Илья прислал черновую версию фильма, представители Общественной палаты сказали, что это реально хорошая вещь. Не только сказали, но и познакомили автора с «Россией-24». Те фильм взяли. И показали в прайм-тайм без какой-либо цензуры.

— Нам это казалось нереальным, но нам сказали только: повыше поднимите подписи и подпишите имена политиков, которые принимали участие в съемках. И название дайте наконец-то.

Когда фильм вышел на «России 24», люди стали каждый день писать, говорить спасибо.

— Мне очень понравилось, что фильм нашел очень хороший отклик от людей старшего поколения, хотя мы делали более молодежный формат. Тем более я стараюсь не делить молодежь и взрослых, у нас есть много схожих черт. И ни одного отрицательного отклика я не услышал. Были те, кто относительно исполнения писали, но это был первый наш фильм. И я считаю, что на тот момент мы сделали все хорошо, как и то, что мы повезли фильм на Каннский фестиваль.

Как попасть в Канны?

— Берешь и оформляешь заявку на Каннский фестиваль.

Идею поехать в Канны Илье подсказали все там же, в Общественной палате: материал хороший — почему бы не попробовать? Фильм в итоге сократили с 30 минут до 17:40, перевели субтитры на английский. Американец, который делал перевод, спрашивал: «Я что, участвую в прокремлевской пропаганде?» Взнос для участия в Каннах составил всего 6,5 тысяч руб. Для Каннского фестиваля это не так и много. И фильм прошел (для справки: из 1000 фильмов прошла примерно 1/6).

— Круто то, что нас показали в российском павильоне. Причем, это был единственный фильм, который был показан в полном размере, все остальные показывали презентации на 1,5-3 минуты. А мне дали 15 минут, чтобы показать фильм, и еще 10 минут, чтобы ответить на вопросы. Мужчины, немцы русскоговорящие плакали (снимали очки, вытирали слезы), многие подходили и говорили спасибо.

Хотя позже, когда Илья был на семинаре в Страсбурге (семинар по Второй мировой войне), где были и россияне, и иностранцы, и украинцы, реакция на фильм была неоднозначной. Многие показательно отказались смотреть фильм.

— Телеканал «Дождь» обвинил нас в Каннах в необъективности, в однобокости. Это стало для меня неожиданностью, и я задумался, что же значит наш фильм? Здесь живут люди. Как может быть другая позиция относительно людей, которые здесь живут? Вот он — регион, вот здесь живут люди, которые родом отсюда и неважно — военный, учитель, врач… Это люди, которые живут на своей земле. И как может быть другая позиция по поводу того, что они имеют право на жизнь. Право на свободу слова. Или получается, что какая-то группа людей на какой-то территории не имеет таких прав?

Тяжело что-то объяснять людям, которые находятся совсем в другой параллели. Поэтому мы постарались просто показать историю. Это наша мягкая сила. Не от журналистов, не от кого-то, а просто все как есть — взяли и показали. Хотя сейчас кажется, что можно было сделать лучше, правильнее, и если бы снимали меньше военных, было бы круче. Тогда думали иначе. Главное, что сделали. И я считаю, что это и есть пример гражданской активности: просто брать и делать.

«Останавливаться еще рано, только все начинается» 

На вопрос, откуда в нем взялась такая позиция, Илья задумался:

— Может, родители так воспитали, хотя они и далеки от государственной деятельности. Может, что-то другое. Люблю я свою страну и готов делать по максимуму для нее, и не надо мне за это деньги платить. Их заработать можно чем-то другим, через какие-то бизнес-проекты. А это просто нужно брать и делать. И от всей души. И у нас в стране много гражданских активистов. Я давно понял: если нужно делать, то нужно делать по максимуму. Останавливаться еще рано, только все начинается, поэтому будем стараться делать.

После интервью Илья побежал на очередной проект, который он готовит вместе с друзьями. А я подумала, что если у нас есть в стране такие мужчины, то, наверное, все не так и страшно. И люди здесь будут жить.

Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх